Победить самого себя или исправить свои же ошибки?

…Что я могла ему сказать? Только то, как я этот мир ощущаю, как я этот мир понимаю. Раскрыв широко глаза, смотрела, как этот мужчина, бывший партийный работник, атеист, — крестится и молит Бога о прощении…

Я обыкновенный житель сибирской глубинки. О чём же я могу поведать, могут многие спросить. Судите сами. Просто иногда человеку необходимо выговориться.

Недавно я была днём дома одна, выдался свободный день (такие в году случаются нечасто), и вдруг в дверь постучали.

Незнакомый человек вошел и спросил, можно ли просто посидеть, поговорить, рассказать, как ему тяжело на сердце. Что делать в таких случаях? Я налила чаю. За разговором выяснилось, что человек знаком с моей старшей сестрой, даже дни рождения у них в один день.

Седой мужчина сидел, говорил, говорил о своём наболевшем: сын сессию завалил, жена уходит, дочь впервые на него накричала…

Я уже давно знаю: не бывает так, что все кругом виноваты, только мы «белые и пушистые». Поспорила с ним, а он, уходя, сказал, что с ним так на равных давно никто не говорил, что ему стало повеселее, полегче, но камень на душе так и остался.

Человек ушел, а я всё думала: почему мы не слышим друг друга?

Седовласый мужчина спрашивал у чужого человека, осознавая, что тот младше его в два раза, совета… Что я могла ему посоветовать, что сказать? Только то, как я этот мир ощущаю, как я этот мир понимаю. А он удивлялся, как это его путь сюда привел…

У мужчины высшее техническое образование, высшая партийная школа, и я, раскрыв широко глаза, смотрела, как бывший партийный работник, атеист — крестится и молит Бога о прощении…

Это, конечно, не конец света. Меня поразило то, что, склоняя седую голову, он повторял: «Зачем всё это было нужно в жизни — зачем дипломы, партбилет…» Это не отрицание, не протест, это переосмысление.

Спортивный, умный, начитанный, любит историю древних веков, и вдруг — ломаются корни? Случайно ли зашел ко мне — не знаю, но был удивлён, что я отказалась от угощения и денег… А мне действительно чужого не нужно.

Думаю, что всё сложится у него, жена — вернётся, сын сдаст экзамены, и мужчина перестанет маяться. Он сильный и умный человек. Ведь он уже задумался, а если мы начинаем думать, то что-нибудь да меняем в своей жизни.

Как-то на уроке меня дети спросили: «А что бомжи?» А что? Бомжи — они тоже люди, просто не по той тропинке однажды пошли, вот и заплутались… Кто-то просто не хочет возвращаться назад. Ведь иной раз и надо вернуться к истоку, но впереди непролазная жуть. А кто-то ленится.

…Однажды я попала в охотничью избушку. Моё любопытство чуть меня не подвело — я пошла по лыжне охотника, думая, что если кто-то смог проделать этот путь, то и я смогу. Самонадеянная. Вот не подумала, что охотники-то — люди тренированные, а я на лыжах едва научилась стоять.

Впрочем, половину пути я прошла — и не стала сворачивать на ближнем круге. Уходила всё дальше в снежную тайгу, видя впереди синие горы. Я их достигла, но основное предстояло впереди: мне необходимо было ещё и назад возвратиться — засветло. А день в декабре короткий!

Когда лыжня повернула в сторону зимовья, уже подуставшая, я пыталась себя ободрять, что всё хорошо, солнце — светит. Я не знала, сколько пути я прошла (и до сих пор не знаю), но ноги стали заплетаться, со мной не было ни питья, ни еды, ни даже спичек — не курю, только ружьишко на всякий случай.

Теперь впереди синими были те горы, от которых я ушла, куда мне надо было возвращаться. Я устала, лыжи разъезжались, таволожник цеплялся за меня, хотелось пить, сесть отдохнуть, периодически я спотыкалась и падала, вся в снегу. Шла и шла, ругалась на кедровок, что кричат, потом стала ругать себя за любопытство, потом стала ругать тот миг, когда согласилась полететь в тайгу.

Но, падая, я вновь и вновь вставала. Иначе нельзя. Знала: никто меня здесь сейчас не кинется искать и спасать, потому как в этот день в той избушке я была одна, и спасение себя мне предстояло организовать только самой… Уже в сумерках, еле передвигая ноги, превозмогая сухость во рту и желание выкинуть уже это тяжеленное ружьё, заиндевевшая от ходьбы на промозглом ветру, сквозь поредевший лес я увидела поляну, которую нужно было пересечь, через ручей — и я в избушке.

Те чувства и тот урок я запомнила на всю оставшуюся жизнь! Теперь другим уже говорю: споткнулся — вставай и иди, иди вперед.

То была моя победа. Но вот только кого я победила? Саму себя? Исправила свои же собственные ошибки.