Мистический триллер «Обряд» (2011). Как изгнать дьявола из сердца?

Священник от гробовщика недалеко падает. Так рассуждал юный Майкл Ковак, когда отказался продолжать семейный бизнес по украшательству мертвых тел и подался в семинарию учиться любви к Всевышнему. Однако страстного романа с Господом у прилежного танатопрактика не вышло, только легкий флирт. В подавленных чувствах он строчит отказную, добровольно лишая себя сана, привилегий и вотума родительского доверия.

Но церковь не спешит разбрасываться перспективными кадрами и под угрозой отъема стипендии отсылает Майкла в Рим на курсы «изгоняющих дьявола». Упаковав в багаж предвзятость и сомнения, с атеистическим прагматизмом под мышкой, юноша берется личным примером доказать, что экзорцизм — всего лишь одна из многих маркетинговых уловок католической церкви.

Бойся Хопкинса, дьявола изгоняющего. То ли по привычке, то ли в силу почтенного возраста, но маститому актеру все чаще достаются роли негуманных наставников сомневающейся в своих силах молодежи, будь то «зеленая» агентесса Старлинг, пылкий мститель в маске по имени Зорро или семинарист-скептик, не верующий ни в черта, ни в бога. На этот раз мощный старик предстает в образе починяющего примус отшельника, окруженного безымянными кошками. Что не мешает ему быть ведущим демонологом Ватикана, владеющим техникой скоростного чтения молитв и обширными познаниями в теологии. И так ли велика разница между практикующим экзорцизм циником и его протеже, по молодости облагораживавшим трупы и утратившим всяческий пиетет по отношению к Создателю? По сути, это два берега одной реки — ментор-всезнайка, сублимирующий страх перед Дьяволом истовой верой в его оппонента, и махровый атеист, для которого буквально нет ничего святого.

Очевидно, что черт намного страшнее, нежели его малюет Микаэль Хофстрем, поэтому «Обряд» с большой натяжкой можно назвать триллером и совсем не стоить увязывать с хоррорами. Устами священника Лукаса авторы заранее предупреждают: ни фонтанов блевотины, ни скручивающихся на 360 градусов голов ожидать не приходится, а скрюченные в демоническом экстазе тела «пациентов» — это, скорее, своеобразный отчет за средства, потраченные на визуальные спецэффекты. Искусный творец глюков Хофстрем, некогда экранизировавший «1408» Кинга, лишь под конец вспомнил о том, что снимает именно мистическую драму, отсюда и лошадь с адски воспаленными глазами, и миловидные лягушата, символизирующие условную «белочку» у главного героя.

В остальное время способы устрашения иные, зачастую стандартные, без намеков на подпрыгнувшие ввысь технологии: нагнетающий напряжение музыкальный фон, мрачные интерьеры, псевдодокументальные слайды со страшными рожами (фильм-то, как-никак, основан на реальных событиях) и прочие детали, в коих, как известно, и кроется дьявол. Аскетично обставленная халупа профессионального экзорциста, грязная больничная палата с жирными кукарачами и излишне натуралистичные подробности сеансов «изгнания» призваны вызывать у зрителя не «ужас-ужас», а сочувствие к героям, вынужденным совершать религиозные подвиги в обстановке крайней антисанитарии.

Поклонников классики Фридкина «Обряд», скорее всего, разочарует. И слитым в канализацию финалом, попахивающим ватиканской агитпропагандой, и принципиальным отсутствием новаторских решений и свежих мыслей. Тем более что на фоне популяризации жанра только в новом тысячелетии с конвейера сошло более десятка картин на заданную тему. Поневоле начинаешь верить в «тайную доктрину» понтифика по увеличению числа экзорцистов на душу населения.

С познавательной точки зрения зрителя могли бы заинтересовать теологические споры персонажей, но и в них безустанно муссируются одни и те же изношенные истины. Вечный конфликт между верующими и не очень предсказуемо решается в сторону первых, что, по меньшей мере, несправедливо, так как имеющееся в распоряжении авторов доказательство от противного (существование Дьявола предполагает наличие Бога) вовсе не является истиной в последней инстанции. Будь игра «Кто хочет стать экзорцистом» по-настоящему честной, все четыре ответа на вопрос «Верите ли вы в Господа?» не начинались бы с фразы «Верю, потому что…».